– Вон как… – Шомоши задумался. – На мой взгляд, дело не только в том, что Свидригайло – брат Витовту. Во всяком случае, несколько лет назад при первой бунтарской выходке ничто не помешало Витовту казнить сторонников Свидригайла, а самого князя посадить за решётку.
– Может, и так, – согласился Пишта. – Ему и правда нет смысла терять поддержку князей руських. Только это нас с тобой мало касается. Лучше скажи, друже, какие у тебя личные планы?
– Планы?.. – пожал плечами Шомоши и, какое-то время поразмышляв, ответил: – Пока что подамся до короля Ягайло. У него шляхте привольно, да и от Дуная на всякий случай далековато…
Пишта тоже немного подумал, потом одобрительно кивнул, сам налил себе вина и поднял кружку.
– Пью за твою удачу! Похоже, ты принял правильное решение, – и они понимающе переглянулись…
* * *
Маленький светло-серый «Опель-Кадет» мчал автобаном по направлению к замку Вевельсбург. За рулём сидел Вернер Минхель, а рядом с ним жался Теодор Гашке. Ровно подстриженные кусты обочины словно неслись за окном авто, и Гашке, которому не надо было управлять машиной, понемногу дремал, отчего его очки всё больше и больше сползали с носа. В конце концов они вовсе свалились, и только тогда Гашке спохватился, поспешно принявшись цеплять дужки обратно.
Наконец очки плотно сели на переносицу, и Гашке повернулся к Минхелю.
– А скажи честно, чего мы в этот Вевельсбург едем?
– Ну как чего… – Вернер сделал вид, что дорога поглощает всё его внимание, однако позднее, всё-таки избегая прямого ответа, добавил: – Ты ж по специальности историк…
– Вроде так, – согласился Гашке и сразу, продолжая гнуть своё, заметил: – Только меня интересует время лет на двести раньше, чем этот Вевельсбург был построен…
– Не волнуйся, там, в замке, есть люди, которые тоже интересуются твоей историей…
– Чем именно? – быстро спросил Гашке.
– А хотя бы тем самым «королевским камнем»… Кстати, ты тот старинный документ не забыл?
– Ясное дело, нет, – откликнулся Гашке и погладил ладонью папку, которая лежала у него на коленях.
Обгоняя очередной грузовик, Вернер действительно сосредоточился на управлении, но позже, то ли избегая разговоров про замок, то ли излагая собственное кредо, убедительно заговорил:
– Мы, Теодор, начинаем новый отсчёт времени, но забывать предков никак нельзя. Ведь мы связаны с ними не только кровными, а и духовными узами, и, я убеждён, все наши успехи базируются на чётком уяснении значимости прежних достижений. И наше задание – собрав всё по крохам, возродить былое величие! – закончил на патетической ноте Вернер и, крутанув рулём, даже не притормозив, свернул с автобана.
Замок Вевельсбург – массивное треугольное сооружение – и издали выглядело весьма угрожающе, а когда юркий «опель» подъехал ближе, это ощущение только усилилось. Наверное так получилось и потому, что Гашке заметил возле въездных ворот молчаливую эсэсовскую охрану. Теодор заволновался, ожидая, что сейчас их начнут обо всём расспрашивать, но, к его удивлению, эсэсовцы только глянули на мундир Вернера и без задержки пропустили авто во двор.
Оставив «опель» у входа, Вернер Минхель провёл Гашке в приёмную, где дежурный шарфюрер радостно и совсем не по-уставному встретил их словами:
– О, как вы во время!.. Начальник только что справлялся о вас.
Комендант замка, штандартенфюрер СС Тауберт, сидел за огромным старинным столом и сурово смотрел на новоприбывших. На стене за его спиной поблёскивали лунно-серебристые двойные руны Зиг Высшего Футарка [44] , что сразу безошибочно определил Гашке, который с большим интересом осматривал помещение.
Казалось, что мебель, стоявшая в кабинете штандартенфюрера, как была собрана здесь триста лет тому назад, так ни одного раза и не менялась. По крайней мере, у Гашке, который неплохо ориентировался в этом, создалось именно такое впечатление. Больше того, на какой-то момент ему даже показалось, что сейчас он находится не в рабочей канцелярии Третьего рейха, а посещает некий рыцарский орден, и только фигура самого Тауберта до определённой степени нарушала такое впечатление.
После взаимных приветствий, когда Минхель и Гашке уселись на стулья с высокими резными спинками, штандартенфюрер критически глянул на Теодора, который от понимания важности встречи чуть ли не дрожал, и достаточно скептично заметил:
– Так вот вы какой, наш историк… Надеюсь, вы не забыли взять с собой обнаруженный вами документ?
– Ну что вы…
Гашке поспешно раскрыл папку и, достав из неё пожелтевший от времени листок, с которого свешивались три красные печати, почтительно положил его перед Таубертом. Штандартенфюрер внимательно осмотрел лист со всех сторон, зачем-то пощупал торчавший в сторону остаток шнурка от четвёртой печати, вдумчиво, не спеша, прочитал написанное и только после этого обратился к Гашке:
– Действительно, это подтверждение того, что в то время «королевский камень» находился на данной территории. А что ещё вы можете добавить?
– Ваша честь… – от волнения Гашке судорожно проглотил слюну. – За время исследования я столкнулся с намёками и с прямыми свидетельствами того, что тогда исчезло нечто чрезвычайно важное. Однако, что это, прямо названо только здесь, в этом документе…
– Это важное свидетельство… – Тауберт положил лист на стол и, не сводя с Гашке холодного взгляда, сказал: – Думаю, вам известно, что «Аненэрбе» – это общество, которое занимается изучением древней немецкой истории и наследия предков. Не буду скрывать, мы весьма заинтересованы в том, чтобы этот выдающийся камень был возвращён рейху… Теперь то, что касается собственно вас. Я с радостью сообщаю вам, что препятствий для вашего вступления в СС нет никаких.
Взгляд штандартенфюрера потеплел, его глаза незаметно указали в сторону Вернера, и Гашке, поняв, кому он обязан такой протекцией, благодарно посмотрел на товарища. Потом он словно глянул на себя самого, засуетился, снял очки и растерянно обратился к Тауберту:
